пятница, 10 ноября 2017 г.

Скромный писатель и известный меценат Николай Телешов

К 150-летию со дня рождения 
«Вы - писатель образцовый,
таковым и останетесь теперь на веки вечные»
 (Из письма А. П. Чехова к Н. Телешову
от 7 февраля 1903 г).

«Оглядываясь на далекое мое прошлое,
на долгий пройденный путь, я вижу,
как много значительного дала мне литература,
с которой неразрывно связана вся моя жизнь <...>
быть русским писателем — есть великое счастье в жизни»
(Н. Д. Телешов. Избранные соч.: в 3 т. Т.3. С.387).

Прозаик, мемуарист, организатор литературного кружка «Среда», потомственный почетный гражданин Москвы родился 10 ноября 1867 года в купеческой семье. Николай Телешов рано начал читать и увлекся литературой. В 10 лет он познакомился с книгоиздателем И.Д. Сытиным, в типографии которого много раз наблюдал процесс книгопечатания.
Закончив в 1884 году Практическую коммерческую академию в Москве, Николай Телешов напечатал свои первые стихи в журнале «Радуга». По собственному признанию писателя, образцами для него в юношеские годы были произведения Лермонтова и Тургенева, из современников наибольшее влияние оказывал на него Гаршин. Некоторые поэтические пробы Телешова вошли в сборник начинающих поэтов «Искреннее слово» (1886), в подготовке и издании которого он принимал активное участие. Сборник успеха не имел, но помог Телешову войти в литературные круги. А круги эти были широки и богаты самобытными писателями, такими как Максим Горький, Александр Куприн, Николай Гарин-Михайловский, Владимир Короленко, Иван Бунин, Дмитрий Мамин-Сибиряк, Александр Серафимович, Леонид Андреев, Викентий Вересаев, Владимир Гиляровский, Константин Бальмонт, Валерий Брюсов и др.
Н.Телешов и И.Бунин
Раннее его творчество напоминает больше всего поиски своего пути. Его первые книги представляют довольно пеструю картину. Так, в 1886 году он публикует личный сборник «Фантастические наброски», где можно увидеть притчи с философским размышлением о смысле жизни, о предназначении художника, о пошлости обывательской жизни.
Антон Павлович Чехов, ознакомившись с произведениями Телешова, продолжал внимательно следить за развитием его литературной деятельности и сам, совершив путешествии на север страны, дал ему совет «перешагнуть границу Европы». Видимо, А. П. Чехов усмотрел в Н. Д. Телешове талант очеркиста.
И в 1897 году Телешов совершил путешествие за Урал, после которого написал цикл очерков «За Урал. Дорожные впечатления, слухи и встречи», встреченные с восторгом читателями. Но, думается, источником восторга была скорее актуальность темы, чем ее художественное исполнение. Хотя некоторые рассказы удивительно удачны.
Жанр путевых очерков в то время был довольно распространенным в нашей литературе. Путевые заметки о своих поездках по Сибири писали А. П. Чехов, В. Г. Короленко, Г. И. Успенский и др. Н. Д. Телешов в своих заметках примкнул к самому передовому реалистическому направлению. Он обстоятельно и добротно рассказывает обо всем, что встретилось ему в пути. Описание сибирской природы сменяется описанием быта и нравов обитателей этого края, их жизни; описание достопримечательностей сибирских городов (Перми, Тюмени, Екатеринбурга, Тобольска, Омска и др.) - описанием жизни уральских горнозаводских рабочих. Рассказы его отличали будничность сюжета, лишённого неожиданных поворотов в повествовании, внешне бесстрастная («чеховская») манера письма.
Таким образом, в этом направлении Телешов не был первооткрывателем, скорее очень старательным учеником.
Многие исследователи говорят об обширном влиянии известных писателей на творчество Н. Д. Телешова, другие видят подражание. Так, в рассказе «На тройках» видятся аналоги с «Мертвыми душами» Н. В. Гоголя и в сюжете, и в обрисовке деталей.
Уверена, прочитав описание песни из этого рассказа, рядовой читатель назовет автором Н. В. Гоголя: «Вот она безыскусная русская песня, навеянная не весельем, не радостью, а тяжелым бурлацким трудом! Что в ней? Какие слова, какая музыка? «Эй, ухнем! эй, ухнем! еще разик, еще раз, -- ей, ухнем!». И больше ничего в ней нет, в этой песне, и звучит она просто, однообразно... И, кажется, что вырвалась уж она на желанную волю, звучит она уже где-то не здесь, а льется далеко за окном, и замирают ее скорбные звуки среди родных берегов... Ни конца, ни начала нет в этой песне, как не знаешь, где искать начало и где конец в горемычной доле русского бездомного человека».
Появляется в 1901 году лирическая романтическая легенда «Песня о трех юношах», проникнутая революционными настроениями, как сразу же возникают параллели с горьковским «Данко» (1894 год).  
Интересна с точки зрения оценки таланта писателя статья А.Ф. Конни за 1906 год «Н. Телешов. Повести и рассказы» (из книги «Очерки и воспоминания (Публичные чтения, речи, статьи и заметки)». СПБ, 1906): «Автор - не исследователь и не наблюдатель. Он - хороший запоминатель поверхностных впечатлений - не более. Поэтому в рассказах его нет почти ни одной живой личности, о которой складывалось бы у читателя определенное представление. Тщательно описаны лица и одежда, обстановка и еда, движения и позы многочисленных людей, проходящих пред читателем, - и все они, едва промелькнув, сливаются в бесформенную массу, из которой индивидуально никто не выделяется.

       Мне думается Н. Телешова очень тянуло к писательскому ремеслу, к людям литературы и искусства, но со словом он обращался как добротный бизнесмен: все сделал правильно как в бизнесе и математике, а чего-то не хватает…
А вот особый лиризм Телешова, особенно характерен для его детских рассказов и сказок («Елка Митрича», «Домой», «Маленький роман», «Белая цапля» и др.). В них особенно отчетливо сказались лучшие стороны таланта Телешова: простота и задушевность тона, чуткость, сердечность, тонкая наблюдательность. Горький, положительно оценивший уральские и сибирские рассказы Телешова, весьма сочувственно отнесся и к рассказам для детей, среди которых он особенно выделил «Елку Митрича», рассказ о том, как сторож переселенческого барака, старик Митрич, устроил на полученный им к празднику четвертак елку для детей-сироток.
Несомненным достоинством считает А. Ф. Конни: «…человеколюбивая основа рассказов. Автор рисует - и вместе будит в читателе добрые чувства. Все его симпатии - на стороне слабых, обиженных, нуждающихся в защите. Он любит детей и описывает их с нежностью, - и в рассказах о детях всегда слышна у него искренность, чуждая простой подражательности Диккенсу или Достоевскому. Смерть, горе, разлука - обычные мотивы, звучащие в рассказах г. Телешова. Частое обращение к ним может развить у писателя, незаметно для него самого, впадение в чувствительность, идущую вразрез с искренностью. Но этого у г. Телешова нет. При искусственности и явной придуманности фабулы большей части рассказов, изложение наиболее выдающихся мест этих рассказов отличается спокойною трезвостью мысли и отсутствием приподнятого и неестественного тона».
В то же время удивительно, в своих рассказах-легендах и сказках писатель не скупится применять и фантастику, и иносказание, и символику образов. Сказки Н. Д. Телешева по прошествии многих лет заняли одно из главных мест в его творчестве. Они читаются в детских садах и школах, по ним проводятся открытие уроки, делаются презентации, сняты мультфильмы… Это известные «Крупеничка», «Белая цапля». «Покровитель мышей», «Зоренька». Все они удивительно лирические, по-настоящему волшебны и ненавязчиво поучительны. И, главное, здесь все свое: и образы, и сюжеты, и герои. Написаны так мастерски, что дети искренне сопереживают, легко понимают расставленные акценты добра и зла. Именно в сказках Н. Д. Телешов нашел и занял достойное место. Хотя и других достижений у него предостаточно…
Так, в историю литературы он вошел еще как душа, вдохновитель и организатор знаменитого литературного кружка «Среда», в заседаниях которого участвовал весь цвет тогдашней реалистической русской литературы – бывал там и А.П. Чехов, постоянно принимали участие А.М. Горький, А.С. Серафимович, С.Г. Скиталец, Леонид Андреев, И.А. Бунин, А.И. Куприн, В.В. Вересаев. Собирались как правило на квартире четы Телешовых.
Это дома по адресам Чистопрудный бульвар, 21, квартира Н. Д. Телешова (в 1899—1904 гг.); Чистопрудный бульвар, 23, квартира Н. Д. Телешова (с 1904 г.); Покровский бульвар,18/15 Дом Телешова (в 1918—1922 гг.).
Чистопрудный бульвар, 21
Покровский бульвар,18/15 Дом Телешова


    Они читали на заседаниях «Среды» свои ещё неопубликованные произведения, которые подвергались совершенно нелицеприятной критике со стороны «братьев-писателей». Так, Горький впервые на «Среде» прочитал пьесу «Ha дне», Бунин – рассказ «Господин из Сан-Франциско», Леонид Андреев наряду со своими впоследствии очень известными, прославившими его вещами, – рассказ «Буяниха», получивший столь дружный отпор из-за жестокого и неприятного натурализма в изображении проститутки самого низшего разбора, что он никогда его не печатал и даже не любил вспоминать о нём. Частыми гостями на «средах» были Фёдор Шаляпин и Сергей Рахманинов – один пел, другой аккомпанировал на рояле. Исаак Левитан, Аполлинарий Васнецов и другие художники появились в «Среде» благодаря супруге Телешова. Елена Андреевна, наследница знаменитой династии купцов-меценатов Карзинкиных, окончила класс Василия Поленова в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.

Посетителей отличал большой задор и огромное чувство юмора. Так, постоянные члены кружка получали прозвища… по названиям московских улиц, площадей и переулков или адресам, которые соотносились с их характером или внешним видом. Например, Горького за героев-босяков называли Хитровкой в честь площади, знаменитой ночлежками и притонами; Иван Бунин стал Живодёркой за худобу и острословие. Александра Куприна за пристрастие к лошадям и цирку прозвали Конной Площадью, Викентия Вересаева — Каменным Мостом (за постоянство во взглядах), а Александр Серафимович за лысину получил «адрес» … Кудрино. Все псевдонимы употребляли в шутку и только с согласия самих «адресатов»; так, Леониду Андрееву не понравилось прозвище Новопроектированный Переулок, и по его просьбе «адрес» сменили на Ваганьковское Кладбище: «Мало ли я вам про покойников писал?» (Телешов Н.Д. Записки писателя. — М.: «Правда», 1987).
Но члены кружка умели не только шутить, но и заниматься серьёзной общественной деятельностью. Например, в 1904 году они создали комиссию памяти А.П. Чехова, которая выплачивала пособия и давала займы людям творческих профессий, попавшим в тяжёлое положение. В частности, беспроцентная ссуда спасла от закрытия Московский художественный театр. За 15 лет комиссия выдала в общей сложности почти 250 тысяч рублей — по тем временам огромная сумма (Телешов Н.Д. Записки писателя. — М.: «Правда», 1987). И во многом здесь заслуга Н. Д. Телешова.
Телешов являлся одним из главных организаторов литературной, художественной, театральной и артистической жизни Москвы. Он длительное время возглавлял кассу взаимопомощи литераторов и учёных, был инициатором издания различных сборников («Друкарь», «1914 год», «В помощь пленным русским воинам») и постановок любительских спектаклей писателей, являлся присяжным суда чести при обществе печати и литературы.
Помимо этого он впервые в России организовал в Подмосковье сельскую гимназию для рабочих, железнодорожных служащих и крестьян. Десять лет в ней бесплатно (или за сниженную плату) учились по принципу совместного обучения дети самых бедных крестьян и рабочих. Средства на содержание гимназии давала чета Телешовых.
Кроме того, мне приятно сообщить, что благое дело соединило создателя «Сред» с внуком великого поэта А. С. Пушкина.
Супруги Телешовы, купившие в 1902 г. дачный участок в поселке Малаховка, принимали активное участие в улучшении социально-бытового обслуживания населения Бронницкого уезда. 


      Узнав об отсутствии медицинского учреждения в Быковской волости, Н. Телешов и его жена решили построить для крестьян земскую лечебницу. Это предложение получило отклик у внука Александра Сергеевича Пушкина — Александра Александровича (1862-1916), бывшего в то время начальником Бронницкой уездной земской управы. Александр Александрович, сделавший многое для простых людей, помог с выделением земельного участка и всячески курировал стройку. Медицинское учреждение было названо в честь Николая Телешова и его жены Елены Карзинкиной. Но вскоре после революции имена благотворителей исчезли из названия больницы. В 1921 г. Телешовы покинули свою дачу в Малаховке и переехали в Москву. В настоящее время здесь размещается краеведческая экспозиция и музей Н. Д. Телешова. Это здание сохранилось без перестроек и представляет собой интересный образец постройки начала XX века в традициях русской провинциальной архитектуры. Большие оконные проемы, обеспечивающие хорошее освещение в помещении, украшены красивыми наличниками с традиционной резьбой. Очарование этому зданию придают и чердачки-мезонины.


      Сегодня бывшая больница является памятником прекрасным людям — писателю Николаю Телешову, его жене — Елене Карзинкиной и Александру Пушкину, достойному внуку своего деда. Учитывая историческую и архитектурную ценность зданий больничного комплекса, постановлением Правительства Московской области в 2002 г. бывшая земская лечебница им. Н. Д. Телешова и Е. А. Карзинкиной получила статус памятника истории и культуры местного значения.
По-настоящему ценными трудами писателя являются воспоминания об ушедших эпохе и людях в книгах «Все проходит» и «Записки писателя».
«Все проходит» – это воспоминания, которые живо восстанавливают перед нами наряду с литературную и бытовую историю общественно-политических отношений Москвы конца XIX - начала XX века. Телешов в своих мемуарах создал цельный образ уходящего города. Перо Николая Дмитриевича коснулось и торговой Москвы. Он очень любил бродить по бесконечным лабиринтам торговых рядов, выходивших на Красную площадь до возведения ГУМ-а. Здание считалось древним и обветшавшим, но решение о его сносе откладывалось из года в год.  «Это был центральный пункт всей московской торговли – как розничной, так и оптовой, где можно было купить все – от швейных ниток до жемчугов и бриллиантов, от стакана кваса до модного фрака или собольей шубы, от записной книжки до бархатных ковров и т. д. Бытовые условия тоже были своеобразные. Лавки не отапливались, и никакого освещения, кроме дневного, не допускалось из боязни пожара. Купцы сидели зимой в тяжелых енотовых шубах, подпоясанные для тепла кушаками, ходили то и дело греться в трактир и запирали на ночь свои лавки в ранние сумерки, так как никакого огня, даже спички зажечь не полагалась». Днем появлялись разносчики с едой, предлагали «сидельцам» и приказчикам из лавок толстые блины, горячую ветчину, баранину, гречневую кашу, белугу с хреном… И все это было горячо, все нарезывалось на блюдце, а вместо вилки прикладывалась оструганная щепочка. Через час разносчики проходили обратно и собирали каждый свои блюдца». В мемуарах автор рассказывает о встречах со многими замечательными людьми, дает их общественные и бытовые характеристики. 
Телешову довелось прожить большую и интересную жизнь. Его юношеские годы совпали с деятельностью таких корифеев слова, как Иван Сергеевич Тургенев, Николай Гаврилович Чернышевский, Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, Федор Михайлович Достоевский; он был современником Льва Николаевича Толстого, Александра Николаевича Островского, другом Антона Павловича Чехова и Максима Горького. Многое из того, что мы знаем о писателях той эпохи, почерпнуто из книг Николая Дмитриевича Телешова.
С 1925 Телешов работал над «Записками писателя», уникальными по временному охвату мемуарами: книга открывается описанием открытия памятника Пушкину в Москве в 1880, а заканчивается воспоминаниями о праздновании 85-летия Бунина в 1955. Эта книга является летописью литературно-общественной жизни Москвы. Отдельные очерки посвящены М. Горькому, А. Чехову, Л. Андрееву.
«Записки» Телешова неоднократно переиздавались в советское время и при авторских переизданиях дополнялись и исправлялись писателем. Мемуары иллюстрированы фотопортретами русских писателей. Портреты были примечательны тем, что каждый из них содержал личный дарственный автограф Телешову. Поскольку коллекционирование этих портретов было страстью Телешова, ему удалось получить дарственные надписи на портретах у Льва Толстого, Чехова, Короленко, Горького, Куприна, Бунина, Серафимовича, Вересаева, Белоусова, Скитальца, Леонида Андреева, Мамина-Сибиряка, Златовратского, Спиридона Дрожжина, Шаляпина и многих других.

       Закончить хочется словами известного русского писателя и библиофила писателя В. Лидина из книги «Люди и встречи»: «Самый облик Николая Дмитриевича Телешова говорил о благородстве его писательской жизни. Телешов был весь, целиком, в традициях русской передовой литературы, и притом самых лучших ее образцов. Это означало прежде всего глубокую любовь и преданность трудному делу писателя и уважение к Слову.
…Личность Телешова была столь же собирательной, сколь и его радушный писательский дом, в котором родилась прославленная литературная «Среда», колыбель не одного таланта.
Незлобивость, которая некоторым кажется слабостью, может быть и родной сестрой самой высокой принципиальности. Так оно было и с Телешовым. Он был человеком кротким, располагавшим к себе решительно всех, и вместе с тем до непримиримости принципиальным, когда дело касалось литературы.
    …Обращаясь к общественной деятельности Телешова, поражаешься его неутомимости: он участвовал почти в любом начинании, когда дело касалось помощи литератору или печатникам, и участвовал широко, не пропустив ни одного случая послужить делу литературы. Письма писателей к нему всегда любовны, как любовны и надписи на фотографиях, которые дарили «Митричу», скромному и глубоко душевному человеку. Душевность – это тоже составная часть тех качеств, без которых не может быть полон и внутренне закончен образ писателя».
Н. Д. Телешов. 1957 г.
Всего просмотров этой публикации:

Комментариев нет

Отправить комментарий

Яндекс.Метрика
Наверх
  « »